Кюстин Астольф де — Биография

Маркиз Астольф Луи Леонор де Кюстин (фр. Astolphe-Louis-Léonor, Marquis de Custine, 18 марта 1790 года, Нидервиль — 25 сентября 1857 года, Фервак) — французский аристократ и монархист, писатель, путешественник, приобрел мировую известность изданием своих записок о России — «Россия в 1839 году», — которую он посетил в 1839 году.

Родился в Нидервиле в Лотарингии (Франция).

Дед (генерал, командовавший рейнской армией в 1792 году) и отец погибли на гильотине во время якобинского террора.

Воспитанием занималась мать (урождённая де Сабран). Отчасти под влиянием матери (в тяжелый период своей жизни продемонстрировала замечательную стойкость характера и способность к самопожертвованию) у молодого Кюстина рано появилось влечение к путешествиям.

Путешествия: 1811—1822 годах — Швейцария, Англия, Шотландия и Калабрия. Позднее — Испания.

В 1814 году в качестве помощника Талейрана участвовал в Венском конгрессе, о котором составил служебный мемуар. В 1821 году Астольф де Кюстин женился и у него родился сын. Однако в 1823 году его жена умерла, а вскоре умер и его сын. После этого Кюстин стал очень религиозен, отражение чего можно видеть в его творчестве.

28 октября 1824 года Кюстин был найден без сознания, избитый, ограбленный и раздетый в грязи возле Парижа. Распространилось мнение, что Кюстин, имевший бисексуальные склонности, назначил на дороге в парижский пригород Сен-Дени свидание некоему молодому солдату, и товарищи солдата избили и ограбили Кюстина. После этого положение Кюстина в парижском обществе пошатнулось. Его принимали далеко не везде, а где принимали, часто насмехались над ним, но интеллектуальная и художественная элита его не отвергла: у Кюстина сохранялись прекрасные отношения — с Гёте (у которого он несколько месяцев жил), с Теофилем Готье, Стендалем, Шатобрианом, Шопеном, Бальзаком. В 1835 году Кюстина приглашал к себе на службу князь Меттерних.

Написал несколько историко-публицистических трудов, издал описание своих путешествий по Англии, Шотландии, Швейцарии, Италии (1811—1822), Испании (1833) и России (1839).

В 1839 году этот убежденный монархист и мастер дорожного очерка посетил Россию.

В России известен как автор книги «La Russie en 1839» (Париж, 1843, в двух томах; при жизни автора было ещё несколько изданий с незначительной правкой). Рассказы Кюстина о нравах высшего русского общества вызвали в России много отрицательных эмоций; даже В. А. Жуковский назвал Кюстина собакой, однако не смог не признать того, что большая часть написанного соответствует действительности. В какой-то мере можно говорить об объективности книги и непредвзятости её автора, исходя из того, что он был роялистом до мозга костей, однако российский вариант самодержавия показался ему неприемлемым.

В книге «Россия в 1839» (т. 1-4, 1843; много переизданий в Европе) — восприятие России как страны «варваров» и рабов, всеобщего страха и «бюрократической тирании», книга вызвала поток официозных опровержений. Отношение к ней русской интеллигенции было разноречивым.

По его собственному признанию, он «ехал в Россию искать доводов против республики», а вернулся, если не республиканцем, то уж, во всяком случае, убежденным противником абсолютизма, который довёл до катастрофы Францию и может погубить Россию. Книга содержит весьма нелестные отзывы лично об императоре Николае I, которым он был принят, о русских порядках, нравах и другом. Тонкий наблюдатель, Кюстин ярко отметил отрицательные явления русской жизни, дал удачные характеристики многим деятелям того времени, проанализировал историческую судьбу государства и представил в своей книге множество оправдавшихся прогнозов о будущем страны и её взаимоотношениях с европейскими державами. Во Франции главная книга Кюстина считается не столько «обличительным» памфлетом на конкретный режим, сколько глубокой социально-философской работой о государственном строе — в одном ряду с книгой Токвиля «О демократии в Америке».

Русский историк В. В. Нечаев усматривал в описании Астольфом де Кюстином нравов и судьбы России — «параллель со знаменитыми письмами Чаадаева», а самого автора характеризовал однозначно: «Добросовестность Кюстина, конечно, стоит вне всяких сомнений.»

Вместе с тем тезис Кюстина о России как «тюрьме народов» подвергся критике со стороны публициста В. В. Кожинова, как не соответствующий реалиям дореволюционной России. Он также противоречит историческим фактам, свидетельствующим об отсутствии в ней дискриминации в отношении национальных меньшинств, и мнениям известных политиков Кёрзона и Бисмарка, посещавших Россию в течение XIX в. (см. Тюрьма народов).

По поручению жандармского ведомства, несколько современных Кюстину русских авторов, опубликовали во Франции критические отзывы на его книгу, среди них можно назвать «Un mot sur l’ouvrage de M. de Custine, intitulé: La Russie en 1839» Ксаверия Лабенского и "Examen de l’ouvrage de M. le marquis de Custine intitulé " La Russie en 1839 "" Николая Греча, но эти отзывы предназначались только для европейцев и русскому читателю оставались также неизвестными, как и сама книга, вызвавшая столь громкий резонанс в остальном мире: в первые же годы — переводы на все европейские языки и 5 прижизненных переизданий по-французски. Однако книга не осталась незамеченной среди русского литературного сообщества: как говорится в одной из статей, «вся (или почти вся) сочинительствующая Россия возмутилась: от эпиграммиста Вяземского до героя эпиграмм Греча, от Филиппа Филипповича Вигеля, немца и русского патриота, до Федора Ивановича Тютчева».

Ряд российских авторов рубежа XX и XXI века рассматривает книгу Кюстина как пример русофобии и необъективного взгляда на Россию той эпохи. Так, согласно В. В. Кожинову, книга Кюстина «проникнута русофобией» и «считается „антирусской“»Илья Глазунов в одном из интервью сказал, что она учит ненависти к России. По словам К. Кобрина, «Кюстина считают классиком мировой русофобии, её чемпионом и рекордсменом».

Когда солнце гласности взойдет, наконец, над Россией, оно осветит столько несправедливостей, столько чудовищных жестокостей, что весь мир содрогнется. Впрочем, содрогнется он не сильно, ибо таков удел правды на земле. Когда народам необходимо знать истину, они ее не ведают, а когда, наконец, истина до них доходит, она никого уже не интересует, ибо злоупотребления поверженного режима вызывают к себе равнодушное отношение.