Россолимо Ольга Леонидовна — Биография
Ольга Леонидовна Россолимо родилась в Москве в 17 сентября 1928 г. и прожила в этом городе почти всю жизнь.
По отцовской линии она принадлежала к довольно известной учёной фамилии Россолимо (перебрались в Москву из Одессы в начале ХХ в.), исходно греческих кровей. Среди её членов: Григорий Иванович Россолимо (1860–1928), известный невропатолог, в его честь в Москве названы клиника и улица в районе Б. Пироговки; Александр Иванович Россолимо (1865–1939), известный гидробиолог, основатель и первый директор Беломорской биостанции (ББС) МГУ, один из первых директоров Плавучего морского научного института (Плавморнина); Леонид Леонидович Россолимо (1894–1977), также известный гидролог, создатель и первый директор Косинской лимнологической станции, затем возглавлял биологическую станцию «Глубокое озеро» (обе станции в Московской области). Л.Л. Россолимо — отец ОЛР, её мать — Ольга Константиновна Настюкова (Россолимо) (1906–1991), родилась в Иваново Вознесенске, была зоологом, работала в лаборатории экологии у известного биолога В.В. Алпатова. Муж —Евгений Евгеньевич Сыроечковский (1929–2004), академик ВАСХНИЛ (с 1982 г.); их дочь — Татьяна Евгеньевна Россолимо (1954 г. р.), зоолог, закончила Биологический факультет МГУ, в настоящее время живёт в Канаде.
ОЛР получила высшее образование в МГУ, выпускница кафедры зоологии позвоночных (1952 г.), некоторое время работала на этой кафедре лаборантом у известного зоолога Н.П. Наумова (в те годы заведовал названной кафедрой). В 1954 г. она перешла в Зоологический музей МГУ, с которым оказалась связанной вся её дальнейшая профессиональная деятельность. Работала научным сотрудником в отд. териологии под руководством Л.Г. Морозовой-Туровой, которую сменила в должности заведующей отделом в 1959 г. (возглавляла отдел до 1991 г.). За несколько лет до этого защитила кандидатскую диссертацию по постнатальному онтогенезу черепа нутрии.
В 1970 г. по предложению Н.П.Наумова (в те годы декан Биологического ф-та МГУ) ОЛР возглавила в должности директора Зоологический музей МГУ. Это коренным и весьма неожиданным образом поменяло характер её профессиональной деятельности: ОЛР пришлось стать не просто администратором, но по сути «прорабом» очень значительных (по музейским масштабам) ремонтных работ. Причина в том, что в 1971 г. нижний экспозиционный зал Зоомузея пришёл в аварийное состояние — и это положило начало затяжному капитальному ремонту всего Зоологического корпуса МГУ, закончившемуся лишь в конце 1980-х гг. По воспоминаниям ОЛР, она была не готова морально к такому повороту событий и своей деятельности; однако в скором времени этот поворот выявил в ней настоящий организаторский талант. Она смогла находить нужные подходы к нужным людям и добиваться от них нужных решений, благодаря чему ей удалось почти невероятное — не только провести капитальный ремонт здания Зоомузея без ущерба для коллекций, но и чуть ли не вдвое увеличить площадь фондохранилищ с рабочими помещениями, переоборудовав их с перспективной на значительный рост научных коллекций.
Кроме успешного проведения ремонта экспозиционных залов и фондохранилищ, ОЛР одновременно смогла существенно улучшить научную деятельность Зоомузея, собрав в нём замечательный коллектив. Основная проблема, которую ей пришлось решать в данном случае, заключалась в том, что научные сотрудники, фактически работавшие в музее, «юридически» были закреплены за несколькими кафедрами Биофака, что едва ли способствовало надлежащей организации музейной науки. Для решения этой проблемы ОЛР смогла добиться от руководства МГУ учреждения при Зомузее отдельной лаборатории (под названием «таксономической зоологии и кадастровых исследований») и собрать в неё весь научный коллектив Зоомузея. Апофеозом деятельности ОЛР в этой сфере стало то, что руководство МГУ присвоило Зоомузею статус научно-исследовательского в честь его 200-летнего юбилея (1991 г.).
Понятно, что не всё, что делала ОЛР как директор Зоомузея, проходило споро и гладко. К сожалению, к вполне рутинным административным препонам, которые ей приходилось преодолевать, в первой половине 1980-х гг. добавилась неприятная сугубо конъюнктурная проблема. Она состояла в том, что один из сотрудников Биофака (бывший зоомузеец), занимавший в факультетской иерархии высокое положение, захотел стать директором Зоомузея и начал предпринимать активные и весьма неприглядные шаги к тому, чтобы вытеснить ОЛР с этой должности. Он постарался (вначале небезуспешно) внести разлад в музейный коллектив, настроив против ОЛР некоторую часть сотрудников Зоомузея, он же организовал «завал» первой защиты докторской диссертации ОЛР на учёном совете Биофака. Со временем это всё было также преодолено — и музейцы в конце концов сорганизовались и защитили ОЛР от нападок, и докторскую диссертацию (по общим закономерностям географической изменчивости млекопитающих) она повторно успешно защитила в Зоологическом институте АН СССР; но можно представить, скольких нервов и переживаний стоила ей вся эта грязная возня.
Происходившие в стране в начале 1990-х гг. радикальные преобразования, разумеется, сказались и на Зоомузее. С одной стороны, как и все научные и музейные учреждения, он был, едва-едва разделавшись с капитальным ремонтом, поставлен в условия нищенского выживания. С другой стороны, эти преобразования, снявшие многие административные и идеологические препоны, открыли для Зоомузея новые перспективы научного роста. И ОЛР не преминула ими воспользоваться – и опять музей под её руководством не только сохранил, но и приумножил свой высокий статус. В музее был налажен регулярный выпуск научных изданий, его научные сотрудники получали со стороны ОЛР всяческую моральную и организационную поддержку в их вхождении в «новую реальность» — в налаживании многочисленных регулярных деловых контактов с зарубежными коллегами, в освоении грантовой системы финансирования науки и т.п.
Последние годы пребывания ОЛР в директорской должности оказались (в сравнении с предыдущими периодами) вполне «ровными» в отношении всех сфер музейной деятельности, И это, наверное, можно (с некоторыми оговорками) посчитать за благо: специфика хранительской работы не терпит никаких резких «движений», а музейной науке нужно просто как минимум не мешать, чтобы она нормально развивалась. Правда, популяризаторская деятельность Зоомузея в конце 2000-х гг. стала требовать серьёзных преобразований в ответ на новейшие технологические и социальные «вызовы»; но поиски ответов на них уже пришлись на время «после Россолимо».
В 2008 г. Зоомузей торжественно отметил 80-летний юбилей ОЛР. А в 2009 г. она оставила пост директора Зоомузея, переехав вслед за своей дочерью и двумя внуками жить в Канаду. Где и скончалась 1 апреля 2015 г. в возрасте 87 лет., похоронена в Дартмуте.
Ольга Леонидовна Россолимо прожила долгую жизнь. Она прослужила в Зоомузее 55 лет (1954–2009 гг.), а в должности его директора — 39 лет (1970–2009 гг.), тем поставив своеобразный рекорд. Её вклад в развитие её «малой alma mater», которой ОЛР отдала всю свою энергию, трудно переоценить: то, что сейчас собой представляет Научно-исследовательский Зоологический музей МГУ им. М.В. Ломоносова, во многом сделано именно ею.
И это, наверное, лучший памятник Ольге Л. Россолимо.