Погодин Михаил Петрович — Биография
Михаи́л Петро́вич Пого́дин (11 (23) ноября 1800, Москва — 8 (20) декабря 1875, Москва) — русский историк, коллекционер, журналист, писатель, публицист, беллетрист, издатель, профессор Московского университета. Член Российской академии (1836).
Сын крепостного, получившего вольную в 1806. Окончил Московский университет (1821). Примыкал к литературно-философскому кружку «любомудров», в который входили Дмитрий Веневитинов, Иван Киреевский, Степан Шевырёв, Владимир Одоевский и другие.
Сын крепостного - дворового человека, служившего «домоправителем» у графа И.П. Салтыкова. Дед академика был крепостным крестьянином графа Чернышёва... Михаил Погодин принадлежит к разряду «русских самородков», являясь носителем природных свойств "великорусского" племени, разнообразных и противоположных одно другому: ширь натуры соединялась в нём со скопидомством и тонким денежным расчетом, щедрость мирилась со скупостью, «себе на уме» шло об руку с сердечностью, задушевностью и откровенностью, добродушие — с хитростью, грубость нрава и привычек — с деликатностью чувства, неряшливость в обработке фундаментальных научных вопросов — с мелочной педантичностью в библиографических разысканиях; сознание своих ученых достоинств уживалось у него с преклонением перед сильными мира сего, Погодин был религиозен, но религиозность его была также на "великорусско"-московский лад, приближаясь к «древлему благочестию» и заключаясь в преданности обрядовому ритуалу, который не был одухотворен широким и глубоким пониманием христианства. Столь же типически-"великорусскими" являлись у Погодина и политические убеждения. Его нельзя считать ни консерватором, ни реакционером, ни легитимистом, ни националистом — все эти западноевропейские политические определения к нему не подходят; он был сторонником русского политического строя в том виде, как этот строй сложился в ходе противоречивых исторических коллизий. Погодин исповедовал триединые начала русской самобытности: православие, самодержавие и народность. Поэтому он тяготел к единокровным и частью единоверным нам славянским племенам и изучал их язык, быт и историю; но Погодин не был славянофилом: его ум был ум практический, чисто-"великорусский"; чуждый теоретическим построениям, чем, наоборот, в особенности отличались славянофилы. Всего плодотворнее Погодин занимался русской историей, которой посвятил всю многолетнюю свою ученую деятельность; но в русской историографии, как и в жизни, он не был теоретическим мыслителем. Русскую народность Погодин знал и любил, как плоть от плоти своей, кость от костей своих. Он видел в ней остатки старины и увлекался этими остатками: он жил прошлым родной страны, инстинктивно стремясь к этому прошлому: вот где следует искать ключ к его преклонению перед русской историей, которая для него являлась миром чудес и исключительных особенностей.
До десятилетнего возраста Погодин обучался дома, и уже в эту раннюю пору жизни в нём стала развиваться страсть к учению; знал он в то время одну лишь русскую грамоту и с жадностью прочитывал «Московские Ведомости», тогдашние журналы: «Вестник Европы» и «Русский Вестник» и переводные романы.
С 1810 по 1814 год Погодин воспитывался у приятеля своего отца, московского типографа А. Г. Решетникова; здесь учение пошло систематичнее и успешнее; но в эти четыре года произошло общеисторическое событие, расстроившее, наряду со всеми обитателями Москвы, всё житьё-бытьё семьи Погодина и произведшее на мальчика глубокое впечатление. То был злосчастный 1812 год, когда дом отца Погодина погиб в пламени московского пожара, и семья Погодиных должна была искать спасенья, вместе с другими жителями пылавшей первопрестольной столицы, в одном из провинциальных городов средней России. Погодины перебрались в Суздаль.
С 1814 по 1818 год Погодин обучался в Московской, тогда единственной, губернской гимназии, а с 1818 по 1821 год в Московском университете, по словесному отделению, соответствовавшему в то время теперешнему историко-филологическому факультету. В гимназии и в университете Погодин ещё более пристрастился к чтению и стал усердно изучать русскую историю, главным образом, под влиянием появившихся в год его поступления в университет первых восьми томов «Истории Государства Российского» Карамзина и девять лет до того изданного начала русского перевода шлецеровского «Нестора». Эти два труда имели решающее значение в ученых работах и воззрениях Погодина: он стал убежденным, но не слепым, поклонником русского историографа; а также - первым и самым ярым из природных русских историков последователем исторической критики Шлецера и его «норманнской теории» происхождения Руси. В Университете на Погодина оказали сильное влияние своими чтениями профессора Мерзляков и Тимковский. Первый поселил в Погодине уважение к русским классическим писателям XVIII в. и способствовал развитию в его речи, устной и письменной, восторженности и напыщенности; второй, знаток римской литературы, обладавший учеными приемами филологической критики, — развил в Погодине филологический экзегетизм, впоследствии приложенный им к изучению русских исторических памятников письменности.
По окончании курса в Университете, молодой кандидат Погодин был определён преподавателем географии в Московском Благородном пансионе и занимал эту должность до 1825 года, давая вместе с тем частные уроки в семействе князя Н. П. Трубецкого и готовясь на магистра русской истории. В 1823 году он сдал магистерский экзамен, а в 1824 году напечатал магистерскую диссертацию «О происхождении Руси», посвятив её Карамзину и защитив публично в Москве, в январе 1825 г. После защиты П. поехал в Петербург, где лично «представился» Карамзину, и, по его собственному выражению, «получил как бы его благословение».
Диссертация Погодина составляет свод всех мнений о происхождении Руси, начиная с Байера, и, на основании большой и малой критики Щлёцера, доказывает непреложность норманнской теории происхождения Руси. Магистерство открыло перед Погодиным двери университетского преподавания, но не сразу удалось ему получить кафедру излюбленного им предмета — отечественной истории. С 1825 по 1828 году он преподает всеобщую историю лишь на первом курсе словесного отделения, а в 1828 году получает место адъюнкта, но не на словесном, а на этико-политическом отделении, для преподавания новой истории XVI—XVIII вв. и истории русской. Адъюнктуру на чужом для него отделении (в настоящее время юридический факультет) Погодин занимает до 1833 г. и лишь в этом году, после увольнения от службы профессора всеобщей истории Ульрихса, ему поручается на высших курсах словесного отделения временное преподавание всеобщей истории, которое он и ведет в течение шести лет до возвращения из-за границы в 1839 г. намеченного на эту кафедру министром народного просвещения, С. С. Уваровым, кандидата Тимофея Грановского, впоследствии столь известного профессора Московского университета, оказавшего благотворное просветительное влияние на целый ряд русских поколений.
Только в 1835 году удается Погодину занять, наконец, кафедру русской истории в звании ординарного профессора, но это профессорство продолжается всего девять лет. В 1844 году Погодин оставляет службу в Московском университете, сохраняя лишь звание академика по Отделению русского языка и словесности, в каковое он был избран в 1841 году. С 1844 года до самой смерти Погодин предается кабинетным занятиям и отчасти публицистическим, в качестве редактора основанного им в 1841 году журнала «Москвитянин» и других периодических изданий и автора отдельных политических брошюр.
В доме Погодина у Девичья Поля (ул. Погодинская, дом 12А) жили Николай Гоголь и Афанасий Фет, которого Михаил Петрович готовил к поступлению в университет.
Позднее интерес к славянству и славянской истории, понимание самобытности русской истории сблизило его со славянофилами. Погодин как историк стоит особняком в историографии своего времени. Деятельность его пришлась на годы оформления теории официальной народности, на стороне который он стоял около тридцати лет (и именно поэтому иногда его называют консерватором). Он отрицал общность путей России и Запада, считая, что у каждого народа свой путь - самобытность. Сформулировал 3 отличия России от Запада:
- 1. Роль государя. Он считал, что для славян государь, князь - это гость и защитник, в то время как на Западе - враг.
- 2. Положение вассалов в Российском обществе: это промежуточный слой между государем и народом, находящийся у трона; на Западе же действует принцип "вассал моего вассала - не мой вассал".
- 3. Собственность на землю: в России - общинная земля находилась у народа, но под властью князя и его вассалов; на Западе - земельные угодья принадлежали только вассалу.
Также особенностью России Погодин считал её географию. Огромная территория страны не позволяла завоевателям осесть на ней, завоевать полностью. К Борису Годунову, Петру I и их реформам Погодин относился положительно, считая, что Петровские преобразования позволили стране уйти от социального взрыва.